Денис Давыдов: «Первое время жил в Москве на вокзале»
Нападающий тюменского хоккейного клуба «Рубин» Денис Давыдов никогда не давал «больших» интервью. Хотя с моей стороны неоднократно предпринимались попытки поговорить с великолепным форвардом, что называется, по душам. Денис вежливо отказывался. Такой уж он человек, что к каждому шагу в своей жизни относится серьёзно, по-мужски. Как говорится, всему своё время, и обстоятельному интервью в том числе…
Помню, когда несколько лет назад «Рубин» подписал контракт с Денисом Давыдовым, сразу вспомнил о его легендарном тёзке, герое Отечественной войны 1812 года. С этой темы и началась наша беседа.
По приглашению Сергея Гимаева
– Это просто совпадение. Бабушка настаивала, чтобы меня назвали Денисом, и родители не стали возражать. Родственников с таким именем у нас не было, просто оно созвучно с фамилией, – улыбнулся Денис.
– Вы родились в городе Салавате, ещё в Башкирской АССР. Но в раннем детстве перешли в школу ЦСКА. Каким образом оказались в столице?
– Хоккеем я начал заниматься в салаватском клубе «Алмаз». Там не было крытого катка, поэтому на лёд выходили только зимой. Не получалось много кататься, и тренер, Александр Михайлович Прокудин, посоветовал поехать в Уфу. На тренировки команды «Салават Юлаев» ездил на электричках и автобусах с бабушкой либо с мамой или папой. А это километров сто семьдесят и дорога занимала часа три-четыре. Иногда домой не возвращался, оставался ночевать у кого-то из игроков. Лет в шесть-семь Сергей Наильевич Гимаев, который работал директором школы ЦСКА, предложил попробовать силы в армейской команде. Я как раз закончил первый класс, и мы с бабушкой поехали в Москву, можно сказать, в никуда. В начале тренировался во всём зелёном и катался хуже остальных. Родственников у нас в Москве не было, поэтому мы с бабушкой, жили на вокзале, в комнате «матери и рёбенка». Даже ходили возле ледового дворца, интересовались у прохожих, не может ли кто нас приютить, сдать комнату за деньги. Потом бабушка начала подрабатывать, продавала вещи на маленьком рынке. Когда стал постарше, переселились в интернат при спортивной школе.
– Не каждый пойдёт на такие испытания ради хоккея. Это у вас лично было такое горячее стремление или родители наставляли?
– Думаю, всё в совокупности. Неплохо получалось, звали в серьёзные команды, а это ведь приятно. Через какое-то время родители продали в Салавате маленький бизнес, мама переехала в Москву и мы сняли квартиру.
– Гимаев в вашей судьбе принимал какое-то участие?
– Моим первым тренером в армейской школе стал Николай Николаевич Стаканов, а Гимаев был директором СДЮСШОР. Он с нами ездил на турниры, в том числе, в Канаду. Уделял внимание воспитанникам всех возрастов.
Возвращения в Салават
– Вы родились 27 августа 1991 года в Советском Союзе и поэтому в сознательном возрасте в СССР не жили. С чем у вас он ассоциируется?
– Ни с чем особым не ассоциируется. Конечно, из рассказов людей я имею представление о том времени. Тем более что в городе, где я жил, по сравнению с эпохой Советского Союза особо ничего не изменилось.
– Чем вам запомнилось детство?
– Когда мы с бабушкой жили в Москве, я каждое лето возвращался в Салават, ездил на все смены в лагерь, тренировался в спортивном отряде. Думаю, что у всех хоккеистов из регионов, приехавших в столицу, детство так или иначе пролетело в занятиях хоккеем, в поездках на летние сборы. Слава Богу, я еще застал время, когда дети гуляли во дворах, не было ни компьютеров, ни гаджетов. В свободное время играли в футбол, постоянно находились в движении.
– В школе хорошо учились?
– Сначала я учился в обычной школе, потом перешёл в учебное заведение при ЦСКА. Но, поскольку много уроков пропускал, маме это не понравилось, и мы вернулись в обычную школу. Как мог, совмещал хоккей и учёбу. Класса до пятого учился хорошо. Потом – средне, но некоторые темы меня цепляли. Причём из любого предмета – от биологии до истории.
Так пазлы сложились
– Почему переехали в Санкт-Петербург?
– В МХЛ играл за команду из Мытиш, был там капитаном и когда завершился контракт, решил продолжить карьеру в команде первой лиги из Воронежа. Прошёл там концовку предсезонных сборов, но мне позвонил тренер питерских «Серебряных Львов» Александр Юрьевич Прокопьев, знавший меня по «Атланту». В итоге поехал в Санкт-Петербург и там задержался.
– Получается, даже у игрока, которого в детстве заметили и позвали из глубинки в ЦСКА, мало шансов оказаться в клубе топ-уровня?
– Да, это довольно сложно. Не всё зависит от твоей игры. Надо, чтобы все пазлы сложились воедино, важно оказаться в нужном месте в нужное время.
– Согласны, что ваша карьера в высшей лиге развивается постепенно и по-настоящему вы раскрылись именно в «Рубине»?
– Провёл удачный сезон в Перми и после него меня позвали в «Рубин». Это был очень важный для меня период, можно сказать, вызов. Либо я случайно выдал результативный чемпионат, либо на самом деле могу. Но стало получаться и уверенности прибавилось. В Тюмени мне доверяют и делают всё, чтобы я играл.
– В двух последних сезонах «Рубин» нередко забрасывал победные шайбы на последних секундах третьего периода, вырывал победы или переводил матчи в овертайм. Откуда берётся хладнокровие?
– У нас многие игроки забрасывали такие шайбы, не только нападающие, но и защитники. Можно долго перечислять фамилии. Все живут одной целью и верят, что мы обязательно выиграем. Плюс фарт. Поэтому у нас и получались такие интересные матчи, которые заряжали сильными эмоциями. Очень круто, когда забрасываешь шайбу на последних секундах, вырываешь победу!
– После прихода в «Рубин» вы не пропустили ни одного матча до злополучной игры в прошлом регулярном чемпионате, когда получили травму и выбыли из строя до конца сезона.
– Неприятность случилась в обычном игровом моменте, каких в каждом матче бывает очень много. Защитник бросил по воротам, я сблокировал и… шайба попала точно в незащищённое пространство между щитком и коньком. Но, значит, так должно было быть. Всё, что ни делается – к лучшему.
– Сейчас тренируетесь не в полную силу?
– Ограничиваю только боковые прыжки, потому что связка ещё не до конца «закачена». А на льду и в тренажёрном зале занимаюсь в общей группе.
Память на всю жизнь
– Летом 2018 года у вас родилась дочь.
– Да, в августе ей исполнится два года. Как раз шёл турнир в Кургане, и я рассказал доктору команды Дмитрию Гиберту, что скоро у меня родится ребёнок. Предупредил жену, чтобы в случае чего она звонила Дмитрию. После третьего периода он ко мне подходит и сообщает: «Всё, она позвонила – началось». А после матча ещё были буллиты и мне Михаил Николаевич Звягин говорит: «Давай пробей и езжай». Я реализовал свою попытку и со всех ног помчался в Москву. Генеральный менеджер Николай Николаевич Бабенко помог, выделил микроавтобус, чтобы меня из Кургана довезли до тюменского аэропорта. До рейса оставалось три часа, ещё пробки на дорогах, мы очень спешили и за пять минут до окончания регистрации прибыли в Рощино. Благополучно прилетел в Москву и успел застать весь процесс, присутствовал при рождении дочери.
– Что для вас значит семья?
– Это самое ценное, что у меня есть. Делаю всё, чтобы родные были счастливы, ни в чём не нуждались. А что касается присутствия на родах, то для меня это было очень важно. Я даже смотрел видео, как нужно себя вести и чем можно помочь. Для жены это было хорошей поддержкой, ей стало легче, когда я приехал и находился рядом. Если кто-то из мужчин решает, нужно ему или нет видеть появление на свет его ребёнка, я бы посоветовал присутствовать при родах. Потому что момент, когда тебе в руки кладут этот маленький комочек, запомнится на всю жизнь.
Александр КУШНИКОВ
